Некоторые наши критики обвинили Стивена Спилберга в хитрой расчетливости, в том, что он ювелирно вычислил свой оскаровский триумф — лента «Список Шиндлера» получила семь премий, в том числе за фильм в целом и за режиссуру: таким образом, лично Спилберг как продюсер и режиссер впервые стал обладателем «Оскар», даже двух призов, а до этого только однажды, в 1987 году, удостоился почетной премии имени Эрвинга Тальберга за свою кинокарьеру. А в общем его работы имели 74 номинации (это — второй показатель после 118 выдвижений на «Оскар» картин Уильяма Уайлера). Но в талантливом прогнозировании успеха, в том числе коммерческого («Список Шиндлера» достиг почти стомиллионного рубежа кассовых сборов, войдя в десятку чемпионов сезона), нет ничего предосудительного, если фильм не только посвящен важной трагической теме истребления евреев в годы Второй мировой войны, но и сделан по-настоящему кинематографично, высокохудожественно. Тогда режиссеру предъявляют другие упреки — в «эстетизации насилия», «голливудизации истории», договариваясь даже до того, что его лента, мастерски рисующая ужасы Холокоста, является «подлым и низменным» повторением этой трагедии на экране, тиражируя насилие и жестокость по всему миру. Словно искусству вообще противопоказано изображение скорбных событий истории и темных сторон человеческой натуры. А сам Стивен Спилберг сравнивается с негативно трактуемым образом Оскара Шиндлера, который якобы возжелал купить себе имя новоявленного Христа. Хотя в самом фильме евреи, спасенные Шиндлером, называют его Моисеем и, разумеется, не случайно звучит фраза из Талмуда: «Тот, кто спас одну жизнь, спас жизнь всех».

Иудейская способность к выживанию, протестантский прагматизм существования и типично американский победительный оптимизм не могли не вызвать раздражение у тех, кто ориентируется на навязанные более тысячелетия назад византийские представления о подлинном христианстве, а значит, и об истинном религиозном бытии, где ценятся самопожертвование, бескорыстие и богоугодность в деяниях, а сама постановка вопроса о возможности сделки с дьяволом ради сохранения чужих жизней — тоже «от лукавого». Но вряд ли и православие на самом деле волнует «волхвов от искусства», которые лучше предпочли бы вспомнить о славянском праязычестве и неистребимом российском скоморошестве. Сам тон рассуждений критиков является развязным и богохульным — к какой бы религии и морали они на словах себя не относили. Презрительный упрек, адресованный Спилбергу, который посмел перейти от авантюрных зрелищ к созданию эпических трагедий, в устах наших «искусствоведов в джинсах» превращается в нахальный эпатаж, не скрывающий «большевистскую прямоту» авторов статей о «рулонах геноцида». Несмотря на показную ненависть к «совку», они все родились и выросли с буденовкой на голове, до сих пор не избавились от излюбленной с детства мысли о геройстве во имя высокой цели, ради общей победы, для блага людей. Глубинная неприязнь к «Списку Шиндлера» на самом деле объясняется не одними лишь психологическими, эстетическими, конъюнктурными доводами некоторых критиков. Картина Стивена Спилберга — о ценности каждой жизни, незаменимости отдельного человека, тем более целого народа, о неистребимом стремлении к выживанию в любых условиях, любой ценой: даже благодаря компромиссу со Злом, персонифицированным в облике, например, Амона Гета, коменданта концлагеря. Ловко торгующийся за еврейские души немецкий предприниматель Оскар Шиндлер не может не вызвать ненависти у тех, кто привык понимать героизм как бессмысленное самопожертвование — «грудью на амбразуру», «смертью смерть поправ», «мертвые сраму не имут», «умрем, но не сдадимся» и т. д. Шиндлер — реальный персонаж — стал своего рода мессией, поскольку спас 1100 человек из Освенцима, хотя все равно погибло шесть миллионов евреев. Наша Победа в годы войны обошлась дороже, чем проигравшим немцам, прежде всего, по количеству погибших. И кое-кто всерьез возмущается, что Спилберг не сделал фильм об истреблении десятков миллионов советских людей. А ведь «Список Шиндлера» — рассказ о том, что «побеждает выживший». Как и знаменитый «Е. Т., Инопланетянин» (1982), это философская притча (основанная на документальной книге, к экранизации которой режиссер не решался подступиться начиная с 1983 года) о возможности контакта между чуждыми представителями разных популяций, которые помогают друг другу обрести Мир и Покой, Дом или искомую «землю обетованную».

Любопытно

Скриншоты